Рукописи не горят, убеждает народная мудрость. В этом пришлось убедиться и мне. Вот и возникло желание поделиться с читателями своими воспоминаниями и размышлениями о символе единства прошлого и будущего.
Воспоминания из детства
Мое родовое подворье находилось на Никитином Рогу – переул. Крутой, 48. Рядом на улице Котельникова была школа, а за ней – останки первого городского кладбища с церковью Иоанна Дамаскина. Кладбище «возвышалось» на кручах, высота которых доходила до 50 м. Это был «музей» малых архитектурных форм и скульптур под открытым небом. Стелы и пилоны с резными декоративными элементами, ангелами и херувимами, барельефными портретами, выполненные из белого и красного гранита, засвидетельствовали высокий уровень мастерства камнетесов и кузнечных дел мастеров.
На надгробьях еврейских захоронений младенцев можно было увидеть изображение надломленной ветки с нераскрывшейся почкой. О зрелом возрасте усопшего «говорил» сидящий на верху мраморной плиты голубь с поникшей головой и распущенными перьями одного крыла. А над всем этим кладбищенским комплексом возвышалось огромное до 4 м в высоту дерево из красного гранита. Изготовлено оно было из цельного блока. Гранит был обработан грубо – под дубовую кору, а вот кончики ветвей отполированы до зеркального блеска. Настоящее художественное произведение второй половина ХІХ века!
Моим бабушке и дедушке и остальным, покоившимся на этом кладбище, земля не стала пухом. Железным катком по захоронениям прошлась немецкая военная техника во время Второй мировой войны – по территории кладбища проходила часть подъездной дороги к деревянному мосту через реки Лапинку и Днепр. Для прочности дороги немцы использовали мраморные надгробные плиты и кресты...
Последующие встречи
В 1969 году моя семья получила квартиру в доме №191 на ул. Шевченко. В то время пятиэтажками была застроена только нечетная сторона улицы, на четной же оставался частный сектор. За частными домами раскинулась территория второго городского кладбища. Как-то посетил его и я. Среди цветущих кустов сирени, на поляне, усеянной «золотым» цветом одуванчиков, я увидел… гранитное дерево из старого городского кладбища. Конечно же, оно не имело того блеска, что прежде – по нему «прошлись» время и вандалы. Но ствол дерева, как и упомянутые выше рукописи, «выжил». Какое же было мое удивление, когда остатки этого дерева я обнаружил на современном, пятом по счету, городском погосте.
В апреле этого года, желая навести порядок на могилах своих родных, я поехал на кладбище. Но проехал нужную остановку, поэтому пришлось возвращаться назад. Иду, вглядываюсь в таблички с фамилиями усопших, а впереди замечаю огромный кряжистый пень. Приближаюсь и чувствую внутреннее волнение. Неужели оно? Третья встреча с гранитным камнем – свидетелем целой эпохи, работой местных камнетесов Сервули.
Рассказ седовласого Духина
Об этом семействе я узнал от выехавшего в Америку на постоянное место жительства седовласого никопольчанина Духина. Как-то в художественную мастерскую, где я работал, пришел молодой человек и предложил забрать для мастерской шкафы, книжные полки и стулья, поскольку его семья выезжает из страны. С коллегой Николаем Червоткиным мы отправились по указанному адресу. На ул. Комсомольской нас и встретил Духин. Он оказался преподавателем истории и хорошим знатоком прошлого города.
Слушая рассказ старика, я обратил внимание на стоящий под яблоней безногий почерневший столик в стиле барокко. Его столешница была выполнена из белого мрамора, а по периметру оставались фрагменты бывшего золоченого орнамента. Хозяин объяснил, что это работа камнетеса Сервули, приехавшего со своим семейством в Никополь из Греции. Здесь они открыли частное предприятие по изготовлению из мрамора и гранита предметов быта и надгробных памятников.
Предки Духина, оказалось, сотрудничали с семьей Сервули. Они занимались скупкой и хранением зерна. Зерно продавали в страны Европы. В порт г. Одессы его доставляли баржами по Днепру или подводами сухопутными путями. Чтобы избежать «холостых» пробегов, баржи и подводы на обратном пути загружали мраморными блоками, которые Сервули выписывали из Италии.
Продолжение истории
Кладбищенское дерево – тоже сервулевская работа. Кому оно было установлено – сказать не могу, но то, что стало «несгораемым» символом истории – бесспорно. История гранитного дерева при желании может иметь продолжение.
Я обращаюсь к городской власти, историкам-краеведам, религиозным и общественным организациям, политическим партиям обсудить вопрос создания в городе монумента «Единый ствол – единая крона». Это будет символ единства прошлого, настоящего и будущего. Если дерево переносилось из кладбища на кладбище, явно, в Никополе можно найти людей, родословная которых имеет к нему прямое отношение. Городской монумент и будет символизировать наши исторические корни.
Мое видение
Этот проект я вижу таким. Квадратный участок площади покрыт мраморной белой плитой разной формы, между щелями засеян спорыш. Площадь огорожена бордюром из красного гранита грубой обработки. С четырех сторон ограды предусмотрены входы к монументу. На бордюрах укреплены кованые решетки. В каждом углу ограды – скамейки с навесами от дождя.
В центре площади расположена уцелевшая часть каменного древа, а рядом – копия подлинника из красного гранита.
Свиток на стволе дерева и торцы срезов веток полированы. На свитке надпись: «Історичне древо Нікополя».
Рядом с комплексом – валун, обросший мхом, а вокруг него – жертвенники, скифские бабы, казацкие каменные кресты и т.д. На валуне – мраморная плита с информацией об истории Никополя.
Марк ПРОДАН, старожил города
Источник http://ntm.net.ua
