– Когда я говорила, что в моих жилах течет кровь родни великого поэта, мне не верили. Лишь улыбались: мол, теперь многие «примазываются» к знаменитым фамилиям. Но я и многочисленная моя родня знаем, что правда – на нашей стороне, – говорит мне Наталья Федоровна Титенко. – Как известно, у самого Тараса Григорьевича детей не было, а вот у его родной сестры Катерины, которая в 19 лет вышла замуж за крепостного из Зеленой Дубравы Антона Красицкого, – были. У них родился сын Аким, у Акима – сын Филимон, дочерью которого и была моя мама – Екатерина Красицкая.
Они твои наследники, Тарас!
Судьба разбросала наследников Кобзаря по всему миру. Живут они в России, Прибалтике, Франции, Польше, Японии, Англии, США. Как будто бы предвидел поэт: «У всякого своя доля і свій шлях широкий…» Но у них один исток – село Кирилловка (ныне Шевченково) Звенигородского района Черкасской области.
Исследователи генеалогического древа Шевченко утверждают, что непрямых, но единокровных потомков у него – более 500 человек, а, включая двоюродных и троюродных, – вообще 1310 имен. Большинство из них, оказывается, работают учителями. Мне кажется, что это символично! Много кандидатов наук, профессоров, академиков. Есть и артисты: к примеру, заслуженная артистка Украины Валентина Иваненко — солистка капеллы Ревуцкого. А художники? Фотий Красицкий, Яков Шевченко, Валерий Красицкий, Николай Лихошва… По стопам пра-пра…дяди пошла Людмила Красицкая – она пишет стихи. Есть и писатели в шевченковском роду – Александр Видоменко, Дмитрий Красицкий. Последний, кстати, приходится родным дядей никопольчанке Наталье Титенко.
Потомок великого поэта Дмитрий Красицкий прожил долгую (88 лет) и интересную жизнь: историк, журналист, ученый, театрал, написавший 10 книг и более 500 статей
Семен Красицкий оборонял Ленинград и возглавлял шахту на Кузбассе
Мама. Екатерина Филимоновна Красицкая родилась в той самой Зеленой Дубраве, к которой и относились родные Тарасу села – Моринцы (в котором он родился) и Кирилловка (где провел детство). У ее отца и матери было тринадцать (!) детей. Правда, не все выжили.
– Когда в 1918 году мою бабушку Софию присыпало глиной, дедушка Филимон очень горевал и через год сам умер, – вспоминает представительница пятого поколения Шевченко. – В семь лет мама осталась «круглой» сиротой. Работала «в наймах», а в начале 1930-х перебралась в Днепродзержинск. Там вышла замуж за Федора Торохтия. Кстати, – своего же односельчанина, волею судьбы оказавшегося в этих краях. В 1932 году родился мой брат Анатолий, через два года – сестра Анна, в 1938-м – Валентина. Я – младшая, родилась в 1940 году.
Мама часто рассказывала, как тяжело ей приходилось во время войны. В семье все знали историю ее перехода из Донецка на Днепропетровщину летом 1942 года. Шла она к отцу, нашедшего работу на станции Привольное Солонянского района. Валю и меня, младших, мама везла в тачке, Толик и Аня шли рядом с ней. Добирались десять дней, ночевали в поле. После этого долго на ее плече не заживала рана от лямок, которыми тянула она ту тачку.
У мамы был отцовский пропуск и документы на трех детей. А вот свидетельство о рождении Анатолия она забыла в Донецке. На мосту в Днепропетровске полицай пропускает всех, кроме брата. Тогда мама схватила его за ворот и принялась неистово кричать: «Стреляй, потому что без сына все равно никуда не пойду». Вот на какие риски способна женщина ради своих детей! Потом наш Толик стал военным – служил в летной части в Челябинске, а когда демобилизовался, работал механиком в Никопольском районе. Мои родители приехали в Никополь в 1951 году.
– Мне часто вспоминаются те зимние послевоенные вечера, когда мамочка пересказывала нам семейные истории, переходящие из поколения в поколение, – продолжает свой рассказ Наталья Титенко. – Электричества тогда не было, а в блюдечке с подсолнечным маслом медленно горел лоскуток. Блики от огня попадали на выполненный масляными красками портрет Тараса Шевченко, украшенный вышитыми рушниками. Мама ни писать, ни читать не умела, но благодаря хорошей памяти на слух запоминала стихи предка. Теми холодными вечерами мягко звучал ее голос: «І смеркає, і світає – день Божий минає. І знову люд потомлений, і все спочиває. Тільки я, мов окаянний, і день, і ніч плачу… На розпуттях велелюдних, і ніхто не бачить…»
Женская «ветвь» рода Красицких: вверху – родные сестры Анна и Наталья, внизу – Таня (дочь Дмитрия Красицкого) с сыном Виталий и ещё одна дочь Катерины Красицкой – Валя
Семейные легенды любил пересказывать и дядя наш – Дмитрий Красицкий, – продолжает далее Наталья Федоровна. – Рассказывал он так интересно, что нам хотелось его слушать и слушать... Сколько лет прошло, а я помню даже его «возмущение», что, мол, императрица Александра Федоровна и цесаревич Александр семьсот целковых дали на выкуп Тараса из крепостничества, а он о царице нелестно писал: «диво-цариця, мов та чапля між птахами, скаче, бадьориться», «цариця небога, мов опеньок засушений, тонка, довгонога. Та ще на лихо, сердешне, хита головою. Так оце-то та богиня! Лишенько з тобою!»
Биографы утверждают, что будущий император смеялся, когда слышал гадости про себя, но посуровел, когда прочитал такие изречения про императрицу. И именно за это Шевченко получил максимально суровое наказание – ссылку в глухую Оренбургскую губернию с запретом читать публично свои вирши и писать.
Дяде Диме одному удалось получить высшее образование – он окончил Киевский университет. Знаю, что в Межевом и Синельниково он возглавлял отделы образования, преподавал в днепропетровских высших учебных заведениях и одно время был проректором Днепропетровского университета, даже руководил областным театром имени Шевченко! Кстати, он был фронтовиком и форсировал Днепр в районе Войскового. К концу 1940-х дядя Дмитрий с семьей окончательно перебрались в Киев, где он возглавил заповедник «Киево-Печерская лавра». Но в Никополь к сестрам приезжал очень часто. Дарил свои книги. Одну из них я передала дочке брата Анатолия – Ирочке Турченюк. Она работает учительницей младших классов гимназии №15. Ей нужнее. Дядя Дима даже премию за свои книги получил, которую потратил на возведение памятника Кобзарю.
Дядя Семен, еще один родной брат мамы, тоже был грамотным человеком. В городе Перекопске Кемеровской области он возглавлял угольную шахту. Его дети и сегодня живут в России.
За «Букварь», когда уже дети выросли
– А вот мама не имела возможности ходить в школу, писать училась по «Букварю» уже тогда, когда мы взрослыми были, – вспоминает далее Наталья Титенко. – Я с семьей около 20 лет работала на Севере, так мама нам туда сама письма писала. Вот как говорила, так и писала. Последнее ее письмо пришло за несколько дней до ее смерти. Будучи безграмотной, она на пальцах нам помогала задачи решать. Тянулась из последних сил, а четверым своим детям образование дала. Таким же самородком была и ее родная сестра – тетя Настя. Она вела дневник, который частично использован в книгах дяди Димы.
Сама Наталья Федоровна, как и сестры, училась в Никопольской школе №1, которая носила имя Тараса Шевченко. Обучение шло на украинском языке, да и в семье говорили исключительно «національною мовою». Потом она окончила техникум, став техником-технологом по переработке и хранению сельскохозяйственной продукции.
С ностальгией – о доброте и братолюбии
Женщина вспоминает, что там, на Севере, был целый «интернационал». Русские, казахи, азербайджанцы, белорусы… – все любили слушать стихи Тараса Шевченко. Интерес ее коллег ко всему украинскому был искренний. Стихи Тараса Григорьевича многие знали. А какими дружными были, помогали друг другу.
– Мы только приехали, как пришла телеграмма, что у мамы – инфаркт. Денег нет, мы в расстройстве. Украинцы, работающие с нами, на второй день принесли деньги на билеты для всей семьи. Никого в беде не оставляли. Сегодня, к большому сожалению, в бытии нашем теряются лучшее качество нации – доброта и братолюбие. Помню, как мама первой приходила на помощь соседям, а когда пекла пирожки, то дети со всей округи на запах слетались. Она щедро всех угощала – видимо то, как в детстве голодала, не могла забыть. Мы сами жили не сыто, но мама считала своим долгом помочь брату Семену, когда тот учился. А еще все ее братья и сестры в обязательном порядке съезжались в Никополь на Новый год. Спали «покатом» на полу. Как-то ночью в дверь постучали. Муж моей сестры Николай – «юморной» человек, он кричал маме: «Катю, не вмикай світло, бо ж на нього всі, кому не лінь, лізуть», – улыбаясь, говорит Наталья Федоровна.
Судьбу, наверное, не объедешь
Непросто сложилась судьба и у моей героини. Рано овдовела. После продолжительной работы в Магаданской области ее семья вернулась в Никополь. Это было в 1992 году. Только приехали, а тут – денежная реформа, и все заработанные семьей денежки «канули в лету». Вот сердце мужа не выдержало… Еще там, на Севере, от врачебной ошибки умерла дочь Оксана. Давно нет родителей, в 1978 году преждевременно ушел из жизни брат Анатолий. Вся ее любовь теперь сосредоточена на сыне Сергее (работает слесарем в моторно-локомотивном депо станции Никополь) и его семье. Да вот ещё сестры с племянниками не забывают.
– 9 марта, в день, когда весь мир праздновал 200 лет со дня рождения Тараса Шевченко, из Днепропетровска приехала сестра Аня. Пришла и Валя, она в Никополе живет. Мы вареников налепили, пирожков нажарили, стол накрыли. Вот так и отпраздновали юбилей предка. Много в тот день вспоминали: и прожитое, и родню. Аня стихи читала. Смотрели по телевизору, как чтили поэта в Санкт-Петербурге, где Тарас Григорьевич жил многие годы, учился в академии художеств и где впервые увидели свет почти все его произведения, изданные при жизни. В нашей семье убеждены, что поэт и художник Шевченко стал связующим звеном, объединяющим русский и украинский народы. И болит мое сердце от событий сегодняшнего дня. Не желаю я войны, даже информационной, не хочу проявлений агрессии между этими братскими народами. А их нам навязывают, – завершает свое повествование Наталья Федоровна.
Татьяна Красицкая
Жизнь продолжается…
Когда я готовила этот материал, в Интернете нашла книгу «Коріння Шевченкового роду», подготовленную к 200-летию рождения Кобзаря его потомком уже по линии брата Григория – Николаем Лысенко. Он исследовал генеалогию своего рода 35 лет. Созданное им древо отмечено в Книге рекордов Украины как самое большое и «ветвистое».
– Когда вырисовались все наши родовые ветви, то получилось, что у Тараса Григорьевича было почти 30 прямых племянников и около 90 внучатых, которые произошли только от его родных братьев и сестер, – пишет в этой книге Николай Лысенко.
Да, жизнь продолжается, и в новых поколениях будет течь кровь рода Тараса Шевченко…
Наталья РАЗУВАЕВА.
Источник: НТМ
