Вы можете поверить в то, что молодая семья, воспитывающая двоих детей, вдруг возьмёт да и бросит комфорт городской квартиры, престижную работу и уедет в маленькое село – за полста километров от супермаркетов, пляжа, домов культуры, больниц и железнодорожного вокзала? Да что там вокзала – вдали от газа и питьевой воды! Трудно представить, но это так. Сегодня мы познакомим вас, дорогие читатели, с такой семьей. И, возможно, у вас тоже возникнет желание махнуть рукой на блага цивилизации и перебраться в глушь – поближе к сельским пасторалям.
Итак, знакомьтесь: Руслан и Ольга Макаровы. 36 и 30 лет. Руслан в свое время работал в пресс-службе городского головы, затем был частным предпринимателем, коммерческим директором оптовой базы, управляющим магазина «Фокстрот». Ольга получила специальность «Бухучет и аудит» в Запорожском национальном университете, работала в Ощадбанке, кассиром и офис-менеджером на оптовой базе, кассиром в магазине «Фокстрот», бухгалтером-контролером Никопольского отделения «ПриватБанка». В настоящее время находится в декретном отпуске.
Супруги воспитывают двоих детей: сыну Антону 9 лет, дочери Софии – почти два с половиной года.
Словом, обычная никопольская семья. Звезд с неба не хватали, честным трудом зарабатывали на хлеб, решали проблемы, которые возникают в каждой молодой семье, строили планы на будущее. И вдруг… переехали жить в отдаленное село. Как говорят в народе – в глухомань, «медвежий угол». Сельская молодежь при любой возможности старается уехать в город, а тут – … Почему? Чтобы узнать ответ на этот вопрос, я засобирался в дорогу – в то самое село Ивановка, расположенное в 50 км от Никополя и относящееся к Павлопольскому сельсовету.
Впечатления от увиденного по пути остались самые грустные: во-первых, дорога словно после бомбежки. Во-вторых, повсюду – запустение и разруха. Например, полигон для начально-военной подготовки и стрельбищ похож на Белград после бомбежки. Неужели полигон не состоит ни у кого на балансе, если расположенные там здания селяне разбирают на кирпичи?
Нет, я не хочу сказать, что «сталкерская» зона здесь повсюду – по дороге мне попадались села, где жизнь проявляется в указателях перед въездом, в ровных покрашенных заборах, столбиках дымка над крышами, в комбайнах в полевых бригадах… Но встречались и такие, где жизнь угасла, кажется, навсегда или стремительно приближается к этому состоянию. Это было видно по осиротевшим хатам без окон и дверей, буйным зарослям бурьяна и дикого кустарника в огородах, по обесточенным столбам и отсутствию детей на улице.
Ивановка – как раз село вымирающее. Согласно переписи 2001 года, здесь проживало 72 человека. Сегодня осталось всего 12 дворов. Люди уезжают, несмотря на живописную красоту здешних мест: рядышком неспешно несет свои воды река Базавлук. Кругом – девственные поля и холмы с тысячелетними, покрытыми мхом, валунами. Есть в этом пейзаже нечто былинное.
– Наше решение переехать в село не было спонтанным, сиюминутным. У меня, например, всегда самыми светлыми воспоминаниями детства были воспоминания о летнем отдыхе у бабушки в селе на Херсонщине, – говорит Руслан. – Мы с Олей всегда мечтали о своем доме, своей земле (сейчас, кстати, у нас 60 соток), о том, чтобы дышать чистым воздухом и есть экологически чистые продукты. А подтолкнул нас к этому шагу кризис, который начался в 2008 году и, по сути, продолжается до сих пор. Мы поняли, что в один прекрасный момент можем потерять работу, которая занимала почти все наше время. Бывало, что домой я приходил в 10 –11 часов вечера, когда сын уже спал. И однажды Антон спросил маму: «А что, папа уже с нами не живет?».
makarov1В 32 года я задумался: «А чего я достиг в жизни?». Те мечты, которые были в 18-20 лет, не осуществились. Мы осознали, что тратим свою жизнь на то, чтобы кто-то становился богаче, а взамен мы получали заработную плату, с которой нереально было мечтать о квартире. Жилье – еще одна причина, по которой мы переехали в село. И таких причин – масса. Например, в городе у нас очень много денег уходило на продукты: зайдешь в магазин, оставишь 100 – 200 гривен, и этого хватает буквально на два-три дня. В селе – не так. Мы сами печем хлеб, у нас есть запасы овощей, есть две козы, которые дают прекрасное молоко, куры-несушки, гуси, кролики. В Павлополье есть рынок, каждые выходные покупаем там все необходимое, сладости детям.
Что касается общения – друзья приезжают к нам в гости, мы встречаемся с ними, когда бываем в Никополе. Прошлым летом друзья, возвращаясь из Крыма, завернули к нам. У Антона в Никополе остались друзья, с которыми он продолжает общаться. И мы бы не сказали, что он видит их реже, чем когда мы жили в городе! К тому же у нас есть беспроводной Интернет, мы постоянно знакомимся с новыми людьми, которым также интересна перспектива жить в селе. Свой дом и земля в селе – это для нас своеобразный тыл, ведь, переехав сюда, мы ничего не потеряли. А при желании – в любой момент можем вернуться в Никополь. Но на данном этапе нам нравится узнавать что-то новое, пробовать, приобретать опыт. Через Интернет мы купили инкубатор. И когда у нас вылупились первые птенцы, нашей радости не было предела. А самое главное, как это ни парадоксально звучит, у нас появилось больше времени на себя. Я зарабатываю на фрилансе (дистанционная работа с помощью Интернета без контракта внештатным сотрудником или «свободным художником» – она часто встречается в журналистике, рекламном бизнесе, компьютерной графике и т. д. – Прим. авт.). и копирайтинге (написании статей или рекламных материалов для интернет-сайтов и других СМИ. – Прим. авт.). У меня свободный график работы и нет никакого начальства. Главное, чтобы текст был отправлен в срок. Я сам решаю, что мне делать в данный момент – кормить живность, колоть дрова, играть на гитаре или работать над текстом. Интернет дает огромные возможности, я часто шучу: «Вот я живу в Ивановке, хожу козу доить и общаюсь с заказчиками из Киева, Москвы и Питера». Зарабатываю достаточно, чтобы оплачивать электроэнергию, связь, привозную питьевую воду, покупать муку, сахар, корм для птиц...
Идея о замене напряженного и убивающего индивидуальность ритма мегаполиса автономностью и спокойствием в селе не нова. Вспомним хотя бы такие движения, как дауншифтинг и «анастасиевцы», когда люди перебираются ближе к природе целыми семьями, создают поселения. Те же дауншифтеры словно переводят жизнь на более низкую передачу, для них становится главным – возвращение к себе, к своим желаниям и мечтам. И это возвращение может сопровождаться отказом от высоких доходов, карьеры и прочих слагаемых «успеха», переездом в сельскую местность, вступлением в ряды Гринпис... А может и не сопровождаться. Говоря об этом со своими знакомыми, невольно вспомнили гремевшего в 90-е мультимиллионера, основателя сети товарных бирж «Алиса» Германа Стерлигова. В один прекрасный день символ нарождающегося капитализма послал к черту весь «эффективный рынок» и «общество потребления». Расстрелял из нагана телевизор, продал особняк на Рублевке и поселился в глухом лесу на хуторе на границе Московской области и Смоленщины, к которому даже нет проезжей дороги. Правда, он, в отличие от Макаровых, стартовый капитал для жизни «в слободе» имел немалый…
– Руслан, а на вас с Ольгой как-то повлияла философия «жизни ради себя» и «отказа от чужих целей»?
– Наши знакомые, которые купили в Ивановке землю, тоже хотят сделать что-то типа поселения, но мы – сами по себе. На самом деле все эти идеи «коммун» и «экопоселений» не несут в себе ничего объединяющего. На практике, когда люди сталкиваются с трудностями, начинаются трения. То есть люди бегут от общества, от навязанных правил, от какого-либо принуждения, и сами же при этом создают нечто подобное в уменьшенном варианте. Я не знаю ни одного поселения, где проживало хотя бы сто семей. Когда две-три семьи, это не поселение, это хутор. Поэтому нам это неинтересно…
– С какими трудностями вам пришлось столкнуться в первое время? Не было разочарования?
– Все зависит от того, кто какие ставит задачи. Мы не ставили перед собой цель приехать и построить, как говорится, «город-сад» или огромную ферму со стадами животных и т. п. Мы просто хотели перебраться в тихое место и потихоньку налаживать жизнь. Полгода, которые предшествовали переезду, я потратил на поиск разной информации по благоустройству, земледелию, ведению домашнего хозяйства. Разочарования не было, но, естественно, не все получалось, что мы задумывали. Были планы, от которых нам сразу пришлось отказаться: как только переехали – поняли, что этого делать не будем. Это естественно, учитывая, что мы родились и выросли в городе…
– Реальность оказалась более жесткой?..
– В чем-то да, а в чем-то нет. Самым важным (и, скорее, даже не для меня, а для Оли) был вопрос комфорта в доме. До появления горячей воды, ванны с душем, возможностью пользоваться стиральной машиной у нас прошел практически год. Мы приехали осенью, я начал рыть траншеи, ямы, но не успел, а весной начались хлопоты по огороду…Когда мы переехали в Ивановку, Оля была уже на девятом месяце…
– Ого! Довольно смелый шаг, ведь, как правило, молодые семьи, которые ждут ребенка, наоборот, стараются перебраться поближе к родителям, чтобы те помогли в первое время…
– Мы еще раньше решили, что рожать я буду дома, – говорит Ольга. – Рожала в дальней комнате, помогала нам потомственная повитуха в шестом поколении. Страха не было, были уверены, что все будет хорошо, так и получилось. А самым тяжелым для меня было, когда у тебя – двое детей и отсутствует водопровод. То, что в городе – само собой разумеющееся, здесь считается излишеством. Зато считается нормальным, что почти в каждом доме телевизор диагональю 32 дюйма и спутниковая тарелка. В селе люди последние деньги тратят на зрелища.
– Как восприняли вас местные жители?
– Как чудаков. Сейчас к нам уже привыкли, общаются с нами, но мы так и остаемся «нестандартными» селянами. Здесь все намного проще, все на виду. Если у человека какие-то проблемы, то это видно сразу. Это в городе человек закрылся в своей квартире, и никто не знает, что с ними, чем он живет. Здесь нет суеты, и люди более открытые, простые.
– А как сын воспринял переезд из города в село?
– Нас сначала волновала школа. Но мы убедились, что по уровню преподавания сельская школа от городской не больно-то и отличается: все зависит от преподавателей, которые любят свое дело. Сама школа в Павлополье удивила нас: в классах – металлопластиковые окна (причем, у директора в кабинете окна остались деревянными!), новая кровля, светлые, теплые классы. Детей развозит школьный автобус. Антон в первое время говорил: «Прямо, как в американских фильмах!». В классе – до 13-15 детей, что даёт возможность учителю уделять больше внимания каждому ученику. Антону в селе нравится, в Никополе он никогда не видел сразу столько животных. Мы часто отправляем его в город к бабушкам, он видится с друзьями.
– Но придет время, и дети захотят уехать в большой город…
– Мы воспитываем детей так, чтобы они любили то место, где живут, этот дом. Мы хотим, чтобы здесь было красиво и уютно, чтобы дети захотели остаться здесь жить. Но если они захотят переехать в большой город – это их выбор, их право.
– Сегодня в селе осталось 12 дворов, завтра может остаться еще меньше. Не боитесь, что село попросту исчезнет с карты района?
– Сейчас существует некая тенденция, когда горожане задумываются о том, чтобы переехать жить в село. И не только пенсионеры. Кстати, в Ивановке есть несколько семей, которые 15-20 лет назад перебрались сюда из города. Всегда будут люди, которые асфальту и железобетону предпочтут красивую природу, а напряженной работе на кого-то – личное хозяйство и автономию, принадлежность самим себе.
– Возможно, кто-то захочет последовать вашему примеру, и тогда, глядишь – село возродится…
– Год назад я создал персональный блог, и сегодня с нами общается очень много людей (в том числе – и из стран СНГ), которые живут в городах и думают о том, чтобы переехать в сельскую местность. Мы видим, что эта тема интересна людям. К сожалению, в настоящее время в селах, как правило, остаются люди, которые в силу материального положения или каких-то проблем не смогли выехать в город. Я подчеркиваю – вынуждены. Отсюда и пьянство, и нежелание работать. Село будет возрождаться только тогда, когда в нем будут жить люди, которые ХОТЯТ здесь жить, которым нравится такой уклад жизни, которые любят землю. Если человек получает удовольствие от своего труда, если в его жизни есть творчество, то такому человеку, на мой взгляд, водка как средство «ухода от реалий» не нужна, это лишнее.
– Каждый человек, когда у него появляется время, и он остается один на один, мечтает, строит планы…
– Мы стараемся быть не прожектерами-мечтателями, а реалистами. В планах – огородить подворье, сделать вольер для птиц, чтобы быть спокойными за огород, построить баньку, рядом – беседку и прудик для отдыха. Хочу запустить в речку мальков белого амура. Это вполне реально, на самом деле мальки стоят не так уж и дорого. Белый амур является прекрасным природным чистильщиком водоемов и хорошо зимует. Здесь можно сделать такие прекрасные рыбацкие места, что будут даже из Днепропетровска приезжать! Хочу посадить фруктовый сад, виноградники, поэтому, если будет возможность, прикупим еще земли. Работы – навалом! И желания тоже…
Леонид ПЕТРИШИН,
фото автора
Источник: НТМ
